В Южном народу было побольше. А как следствие, и выше число зараженных. Причем народ тут бился с ними в лучших традициях зомби-апокалипсиса. Первая пара трупов с раскроенными черепами попалась уже на въезде. При виде третьего тела, изрубленного, как говорится, в капусту, Дмитрий едва сдержал позывы к рвоте. Тут явно поработал кто-то возомнивший себя мясником. Н-да. Ну или Джеком Потрошителем. Уж больно отвратное зрелище. Даже обглоданное тело его так не впечатлило.

Вот зачем так-то было изгаляться? К гадалке не ходи, действовал в точности с канонами соответствующих фантастических фильмов или игр. Там любят так, чтобы кровища и ошметки в разные стороны.

Появившиеся из общаги работяги выглядели более чем воинственно. Вооружены все. У кого-то нечто похожее на мачете, выпиленное наскоро из полосы металла. При наличии металлорежущих инструментов изготовить подобное проще простого. Заточенные лопаты, арматура, топоры, биты с шипами. Полный сюр.

Здешние обитатели также предпочли занять одно здание, чтобы было проще отбиваться. Сюда же снесли все запасы продовольствия из столовой и магазина. Установили холодильники, подтянули генераторы. Запасы продовольствия, конечно, небольшие, но на первое время вполне. Сомнений в том, что их не оставят, у людей не было. Поэтому они просто ждали, когда появится помощь. Ну и активно отбивались, дав понять зараженным, что им лучше податься отсюда восвояси.

И дождались. Заявление Лациса поначалу всех воодушевило. А затем над толпой поднялся возмущенный рев. Так, например, сержант категорически отказывался сажать в автобус тех, кто гордо расхаживал со струпьями высохшей крови на лицах и бурыми пятнами на одежде. Ну точно, насмотрелись всякой мути и теперь, так сказать, соответствуют. Про покусанных и неспособных вымолвить и слова не было даже разговоров.

Да только публика в Южном оказалась куда менее покладистой, чем в Восточном. С самого начала здесь нашлись лидеры, которые поспешили взять ситуацию под свой контроль. Они сбили команду и дали отпор зараженным. Да так лихо, что положили порядка сотни психов. Трупы пришлось хоронить с помощью экскаватора и бульдозера.

Лично Дмитрий отнес дальнейшее к тому, что лидеры, оказавшиеся на волне, не пожелали расставаться со своим положением. Власть. Многим это кружит головы куда сильнее любой наркоты. А еще чувство собственной значимости. В кои-то веки ты, вчерашний неудачник и простой трудяга, превратился в значимую фигуру. И вот так, в одночасье отступиться…

Вместо того чтобы организовать эвакуацию части своих сподвижников, лидеры призвали вообще наплевать на всех и вся и отбиваться здесь самостоятельно. Какая, собственно говоря, разница, где дожидаться прихода корабля – здесь или в Центральном. Тем более что обстановку они контролируют и не делят друг друга на достойных и недостойных спасения.

Наблюдая за происходящим, Дмитрий поймал себя на мысли, что ситуация накалена настолько, что вот-вот может начаться бойня. Вся эта толпа уже успела хлебнуть отчаяния и вкусить крови. В их руках пусть и неказистое, но оружие, уже проявившее себя в бою. Их останавливали вовсе не стволы, а те, кто это оружие сжимал. Десяток модификантов против этой пары сотен, даже с голыми руками, это более чем серьезно. И лидеры это прекрасно понимали. А потому и старались не переступать некую грань.

Для чего же они тогда раззадоривали людей еще больше? Нефедов видел только одну причину: сделать все возможное для того, чтобы сплотить их и убедить остаться здесь, в оборудованном ими же убежище. Вокруг общаги уже начали возводить решетчатый забор из арматуры. Полдня – и они получат безопасную территорию.

Больше всех старался один здоровый мужик в белой каске, сварочном комбинезоне, с металлическим щитом и большим мачете в руках. Надо же, старый знакомый, Жюль Лавуа. А рядом с ним держатся двое из их квартета. Интересно, у четвертого просто живот прихватило или ему не повезло? Впрочем… Не больно-то оно Дмитрию и нужно. Ну подумал и подумал.

Переговоры закончились ничем. В итоге лидеры заявили сержанту, что они и сами способны о себе позаботиться. Единственно, прибудут к лейтенанту для переговоров по поводу припасов. В поселке продовольствия было немного, даже с учетом резко сократившегося населения. Да оно и понятно. Не столь уж великие расстояния, чтобы отстраивать по всему острову обширные склады. По дороге, прорезающей остров насквозь, тут всего-то километров пять. Что, считай, вдвое короче, чем по побережью, через Восточный.

Все эти новости Дмитрий узнал от Энрико, который покинул автобус, едва только начала намечаться буча. Ну а после соответственно вернулся, заявив, что обратно они поедут, как и прежде, вдвоем. Признаться, данный факт Нефедова не расстроил. Каждый волен делать свой выбор. Опять же эти люди не его ответственность.

На этот раз они уезжали без аккомпанементов в виде проклятий и требований. Им никто не грозил, не пихал автобус. Разве только нашлась парочка, что сопроводила их задорным свистом. Мол, проваливайте, мы тут и сами с усами. Хм. Вообще-то жалко их. Даже в Центральном нет никаких гарантий, что удастся пресечь проникновение этой дряни за периметр. Здесь же никто не носил респираторов, расхаживали в одежде, на которой должны быть мириады бацилл. Так что лидеры полные тупицы. А люди…

Все же сержант не может говорить убедительно. Он сухо довел имеющуюся информацию. Сбросил тем, до кого мог дотянуться, на нейросеть пакет с собранными данными. Нужно сказать, весьма скудными и состоящими из одних догадок и предположений. Что не могло выглядеть убедительно. Разве только какой страшилкой. Ну так люди здесь уже чего только не передумали. Представленного же Лацисом было явно недостаточно, чтобы развеять уже сложившееся у них мнение относительно происходящего.

Из этих раздумий его вывел резкий хлопок. И следом автобус подпрыгнул на колдобине или камне. Руль буквально вырвало из рук Дмитрия, и он увидел надвигающуюся на них скалу. Сначала глухой удар и звон осколков лопнувшего стекла. Потом скрежет сминаемого металла.

Последнее, что увидел Дмитрий, – это ствол свисающего со скалы дерева, проломившийся сквозь лобовое стекло и врезавшийся в голову Энрико. Этот своеобразный таран попросту отбросил полицейского в заднюю часть салона. А потом и самого Нефедова вышвырнуло в отчего-то открывшуюся водительскую дверь. С силой приложило о каменистый грунт, прикрытый редкой травой, выбив из него дух.

Впрочем, в себя он пришел довольно быстро. Пусть и болела грудь, а перед глазами мутная пелена, голова работала достаточно ясно. Никаких сомнений, они качественно пропороли колесо. Причем случилось это перед поворотом. Сомнительно, чтобы остальные видели аварию. Впрочем, ничего страшного не случилось. Конечно, если снайпера приложило не насмерть.

И тут же Дмитрию стало не до Энрико. Потому что из кустов вдруг появился один из полицейских. И все бы ничего, да только он был одет в подранные форменные рубашку с коротким рукавом и брюки с туфлями, пребывающими в плачевном состоянии. А вот сам их обладатель выглядел очень даже бодрым и в хорошей форме.

Никаких сомнений, один из девяти пропавших полицейских. Как и в том, что он зараженный. До замершего в готовности к прыжку психа всего-то метров пятнадцать, поэтому Дмитрий отчетливо рассмотрел голодный взгляд. Ни ненависти, ни свирепости, ни даже банальной злости. Нефедов вдруг четко осознал, что он для него всего лишь кусок мяса.